В благодарность за спасение дочке родитель девочки, человек с внушительными связями, способствует переводу Павла в столичный центр, где предназначать привлекательно и выгодно. Для офицера из захолустной доли такое приблизительно чудо: велико не необходимо замерзать на заброшенных постах, выбивать оснащение и жительствовать после принципу «лишь бы дотянуть во всей полноте контракта». Заместо вылущенных единиц и проржавелых воротник его встречают пустые фасады, защита в безукоризненно выглаженной фигуре и кабинеты, в каких аж кофеек благоухает карьерой.
Апостол проворно понимает, что тут предпочитают не столько выслугу, однако и умение представлять после негласным правилам. Сотрудника чуток шире, чем нужно, правительство рассказывает намёками, а всякое поручение сопровождается филигранным хвостом чьих‑то интересов. Признательность основоположника обнаружила прежде него двери, о каких он раньше аж не мечтал, но вместе без отдачи определила микроскопический знак: «Этот человек обязан». И чем больше Павла поднимают, тем плотнее он чувствует осмотрительные напоминания о «старых долгах».
Первоначально такое подробности — подмахнуть бумагу без вариантов, кончиться на странность в отчёте, вручить информацию «по дружбе». Апостол чувствует, как благодарность, когда‑то грезившаяся беспорочный наградой, замедленно преобразовывается в цепь.
