Когда‑то им арестовывало испарения встреч в месяц, дабы переговорить трудности кормления и свежеиспеченные технологии конспирации. Но времена изменились: камеры для любом подъезде, ночные доставки, светящиеся в необразованности телефоны — всё это превратило обыкновенную «тихую охоту» в тревожный квест. Дед Слава понял: ежели не создаться по‑настоящему, их маленький род элементарно вымрет через ерунде и неосторожности.
Он собрал всех в престарелом культуры, торжественно числившемся «на ремонте» сейчас лет десять. На сцене, где раньше устанавливали рождественские утренники, сегодня спадала полинявшая растяжка «Собрание жильцов», какую они использовали как маскировку. Дед Слава, в поношенном пиджаке и с тростью, смотрелся обыкновенным пенсионером, ежели не смотреть ему прямо в глаза. Он раздавал поручения, будто завхоз: кто отвечает за дежурство у кладбища, кто — за мониторинг соцсетей, кто будет «вести переговоры» с свежеиспеченными жильцами, недоверчиво иногда выходящими днём.
Под его наставлением камера мало-помалу преобразовывалась в нечто среднее профсоюзом и фамильным советом. Молоденькие вурдалаки бурчали, что «старик прилично не понимает в современности», но всё одинаково прибывали за советом, иногда следующая жертва обнаруживалась с фитнес‑браслетом и геолокацией.
